Недавно в Санкт-Петербург приезжали писатели Андрей Жвалевский и Евгения Пастернак. Не все смогли побывать на встрече, поэтому мы записали для вас целиком этот увлекательный разговор. Вы узнаете, как два писателя превращаются в одного двухголового, каким пионером был Андрей Жвалевский, почему Евгения Пастернак пишет с ошибками и почему авторы иногда ненавидят свои произведения.

Вопросы задавали дети и взрослые, которые пришли в книжный магазинчик «Чудетство», чтобы пообщаться с любимыми авторами, а отвечали на них Андрей и Евгения, как всегда, вместе, поэтому мы не каждый раз делили их реплики в ответах.

- Вы друзья или супруги?

- Мы соавторы! Мы не супруги, у нас отдельные семьи, на двоих у нас пятеро детей – трое у Андрея, двое у Евгении. Но при этом мы, конечно же, друзья! Причем больше, чем друзья. Чтобы вместе писать книги, нужно иметь одну голову на двоих. Мы никогда не спорим, никогда не ругаемся. Мы правда очень хорошо друг друга понимаем, и даже потом, когда перечитываем книги, которые когда-то раньше писали, мы не можем понять, кто что писал.

- Как получается написать единый текст?

- Пересылаем друг другу кусочками. В старых книгах мы, честно говоря, вообще не лезли друг другу в текст. Но чем дальше, тем больше мы позволяем себе: можем вписать что-то в середину, выкинуть, дописать, переписать, в итоге получается очень «тесная каша», и мы правда потом не помним, кто что писал.

У нас, естественно, есть общий план, мы срезу придумываем идею, героев, записываем краткий лан, обязательно с финалом, и стараемся его придерживаться.

- Почему вы начали писать свои книги вместе?

- У нас нет ответа на этот вопрос. Есть ответ, который всех устраивает, мы его придумали, когда однажды нас в пределах одной встречи пять раз спросили об этом – почему мы стали писателями, почему подростковыми, почему мы пишем вместе… Мы сначала серьезно пытались ответить, а потом сказали: «Дело было в августе. Была звёздная ночь. Мы сидели на берегу озера, нам в голову попал метеорит». И теперь этот ответ всех устраивает, в отличие от правды, в которую никто не верит.

- Как вы познакомились?

Андрей: На физфаке, мы вместе учились физике в МГУ, но на разных курсах. Вместе мы занимались ерундой: занимались в студенческом театре, и мои родители очень ругались из-за этого: «Лучше бы ты занимался физикой!» Но физикой я тоже занимался! У меня есть красный  диплом, научные работы, я честно учился, я не просто учил – я прямо знал физику. Но самое главное, что мне в жизни пригодилось после этих занятий в студенческом театре – любимый соавтор.

- А у вас есть книги про физику?

- Нет. Понимаете, после Перельмана сложно написать что-то интересное.

- Вы любите читать?

- Да. Но мы любим читать хорошие книги. А плохие не любим. На самом деле это проблема. В детстве я считал, что если я начал читать книгу, то должен обязательно дочитать ее до конца, иначе автор обидится! Хотя автор мог уже и не жить к этому времени… Теперь я знаю, что нет – если мне не нравится книга, дочитывать ее не надо.

- Планируете ли вы продолжение каких-нибудь книг?

- Нет.

- А вы после каждой книги говорите: «Больше никогда»?

Мы никогда так не говорим, только с «Москвестом» так получилось. С этой книгой у нас была настоящая психологическая травма. С физикой просто – проще физики только математика. Все понятно, все можно проверить экспериментально. И совершенно четко понятно, что правда, а что – нет. А с историей совсем не так! Сохранилось каких-то несчастных три летописи, и эти летописи много раз переписывались. Как жили люди в X веке не знает никто. Миллион домыслов, споров, версий историков. Доходит до смешного. Мы так и не нашли, хоть и очень старались, информацию о быте простых людей в XI веке. Написано, что стояло на столе у Ивана Грозного, но что ели горожане – невозможно найти. Неизвестно – ни что, ни чем, ни из чего! Вообще никаких сведений. Археологи что-то находят, но очень мало. А записей, естественно, никто не вел, описывали жизнь только знати.

- Вы пишете сейчас что-то новое?

- Обязательно! Мы без этого не можем, у нас зависимость. Сейчас мы работаем над сборником рассказов. Эта книга постоянно трансформируется, мы пока были в Петербурге, за эту неделю, уже многое передумали по-другому. В сухом остатке это будет сборник рассказов, скорее всего, он будет называться «Банальные истории». Наша сверхзадача – объяснить, что банальных историй не бывает. Мы каждый раз берем абсолютно банальный сюжет, историю, которая случалась с каждым из вас или вы это видели. Например, в класс приходит новенький. Банальнейшая история! Об этом написано сто миллионов книг на всех языках мира. Но мы хотим объяснить, что все равно каждый из этих случаев – небанальный! Каждый раз это уникальная история с уникальным человеком. Ничего обычного не бывает. Все люди необычные.

На встречах дети спрашивают: «Откуда вы берете сюжеты?» И очень часто нам говорят, что в жизни ничего интересного не происходит. А нам хочется доказать, что всё, что происходит в жизни – всё интересно! И на самом деле с каждым из вас происходит миллион сюжетов, из которых можно сделать книгу.

- В книге «Время всегда хорошее» кто из вас писал за Олю, а кто за Витю?

- Попробуй угадай!

- Женя за Витю?

- Ну почти! У вас есть еще одна попытка!

Андрей: Конечно, за Витю писал я, в 80-м году я был ровно таким Витей – честным пионером, председателем совета отряда, и если бы меня заставили выбирать между дружбой и тем, чтобы ослушаться старших, я бы точно заболел! Потому что я не мог предать друга – это плохо. И не слушать старших я тоже не мог. Пионервожатую или завуча как можно не послушаться? Со мною в реальности ничего подобного не происходило, вся эта история придумана, но я себя очень хорошо представляю на месте этого самого Вити.

Евгения: Хотя такая история на самом деле была – это выяснилось через несколько лет после того, как книга уже вышла. В Минске к нам подошел человек и спросил: «Откуда вы знаете мою историю?» Один в один, в городе Солигорске он принес в школу пасхальный кулич и его выперли из пионеров. Честно говоря, я была в шоке, потому что мне казалось, что мы сильно сгустили краски и таких дур-завучей в 80-м году уже просто не было. Но, оказывается, были.

- Вы пишете только одну книгу одновременно, или могут быть какие-то параллельные процессы?

Андрей: Если говорить о книгах, то только одну. Но мы можем параллельно писать, допустим, пьесу или научно-популярную книгу. Науч-поп мы тоже пишем. Недавно вышла моя книга под названием «Рептилоиды на плоской земле» про лже-науку. Она не для подростков, она вообще для всех. Эта книга нанесла мне «серьезный удар по голове» – я думал, что человек умнее. Есть люди, которые всерьез доказывают, что земля плоская, что луна – голограмма, что гравитация не существует, а нами всеми управляют рептилоиды. Вот эта вся жесть, которая идет по каналу Рен ТВ. Честно говоря, мы считали, что люди так прикалываются, потому что невозможно же всерьез это утверждать.

Я еще сценариями подрабатываю, и у меня есть знакомые сценаристы, которые для Рен ТВ эти сюжеты пишут. Зная, как это создается, я так к этому и относился – люди прикалываются. Но нет. Сценаристы-то шутят, а в реальности существует огромное количество псевдо-ученых, которые рассуждают про протонные поля. Это очень сложно опровергнуть. Объяснить, что ты не верблюд, и не на верблюде едешь, а идешь пешком. В рассуждениях таких ученых отсутствует логика. Поэтому я очень долго отходил после написания этой книги. А вообще мне научно-популярное направление очень нравится, и я уговариваю соавтора что-нибудь написать вместе.

Евгения: А у меня «синдром самозванца». Как я могу-писать научно-популярную книгу? Кто я?

Андрей: На что я отвечаю – конечно, ты же литинститут закончила, пединститут закончила, поэтому преподаешь литературное мастерство… Разве ты никто?

- Меняется ли со временем отношение к книге, которую вы написали?

- Это очень интересно! Потому что вначале мы, конечно, в нее влюблены страстно. В тот момент, когда мы ее пишем, это абсолютное счастье, химически чистое. Мы придумываем сюжет! Придумываем героев! Они такие родные, такие прекрасные! Конечно, это может быть грустная история, но любимая…

А ведь мы не просто пишем книгу. Мы ее дописали, потом мы ее перечитали, чтобы переписать начало (ведь к концу уже многое изменилось), посмотрели, как стыкуются части. Мы двигаем какие-то куски текста, следим, чтобы осень при этом не оказалась перед весной, вычитать все самим невозможно, потому что мы настолько внутри текста – этих мелочей даже не видим. Начинается долгое, нудное вычитывание по буквам… Семь или восемь раз мы перечитываем этот текст и к последнему разу мы его уже ненавидим! И это верный признак, что книга готова.

А потом через некоторое время мы ее опять начинаем любить. Ведь она такая красивенькая, с обложечкой.

- Вам предлагают снять фильм по вашей книге?

Нам постоянно предлагают экранизировать «Время всегда хорошее». Мы очень жалеем, что мы в свое время не начали записывать количество договоров, которые мы в связи с этим подписали. Кажется, недавно мы подписали седьмой. Может быть, девятый. Это уже анекдот, мы ни на что не рассчитываем. Просто подписываем очередной договор. Пока не найдется фанатик-продюсер, который влюбится в книгу и захочет правда экранизировать книгу, а не заработать денег, до тех пор все и останется на уровне идеи.

- В книге «Правдивая история Деда Мороза» Птёрки и Охли – это ваша фантазия? Или они кем-то до вас придуманы?

Евгения: Когда я была маленькая, я очень не любила рано вставать. И когда я пошла в первый класс, папа меня будил утром. И единственный способ меня поднять был такой: нужно было сказать, что на кухне меня ждёт Птёрх. Я шла на кухню, а там под чашкой или под тарелкой лежала картинка, и на ней был нарисован Птёрх или Охль. Их было много разных, у меня дома все эти картинки сохранились. Поэтому, когда мы писали «Правдивую историю Деда Мороза», мы решили, что это идеальные помощники волшебника. В моем детстве к Новому году они отношения не имели, но это неважно.

- Все сюжеты ваших книг придуманы вами?

Евгения: Все, что происходит в наших книгах, за исключением двух маленьких сюжетов, выдумано от начала и до конца нами. Есть два рассказа в сборнике «Типа смотри короче» – «Фонарь для настоящего мужчины» (это история из детства Андрея) и «Волшебный унитаз» (эта история произошла с моей старшей дочкой, в ее классе) – вот эти не выдуманы. Естественно, все имена изменены.

Андрей: Это, правда, не значит, что истории из наших книг не происходят в реальности. Но все равно – мы сначала их придумываем, издаем книгу, а потом нам говорят: «А вы знаете, что есть памятник двум голубям в Москве?» или «А вы знаете, что эта история случилась со мною в одна тысяча каком-то году?»

- Издательство редактирует ваши тексты?

Евгения: свой текст редактировать я вообще не могу. Я – дислексик и для меня редактура – это филиал ада на земле. Я в принципе не вижу букв, только если читать слово вслух, очень внимательно по буквам, тогда я замечу ошибку.

Но вычитывать надо всегда! Представляете, 16-тое издание «Время всегда хорошее», 2018 год, мы пишем предисловие: «Дорогие друзья, будущее настало, в тексте должны быть не комики, а смартфоны, но мы не будем всё это менять…». И заодно дали текст всей книги перечитать корректору. 100 опечаток исправили в книге! Как они туда проползают? Как они там оказываются?

- Кем вы хотели стать в детстве?

Андрей: Мы хотели стать кем угодно, но точно не писателями! Я хотел стать моряком, летчиком, рок-звездой, математиком, физиком – и на мечте о физике закончил школу. Ну максимум журналистом. Но стал писателем. Конечно, мы очень этим довольны!

Евгения: Очень-очень! Я до сих пор считаю, что это лучшее, что с нами случилось в жизни. Ну, кроме рождения детей ну… и еще пары случаев…

Куракина Надежда